Александру Владимировичу Жукову,
российскому энциклопидисту
Точнее, это было 10
лет тому назад. Шагая по центру Сиднея, я попал на перекрёсток двух проблем. Первая — очень хотелось есть, а как временно безработный я постоянно находился в рубцовской ситуации: «Стукнул по карману — не звенит! Стукнул по другому — не слыхать!» Вторая — очень хотелось в туалет по малой нужде, а в тогда ещё незнакомом городе я не знал, где и как можно быстро найти таковой. К счастью, в окне небольшого здания по соседству с Технологическим институтом я обнаружил вывеску: ОБЕДЫ В ГОРШОЧКАХ — студенческое кафе. Это было спасением. Где обед, там и туалет! Я влетел через открытую для всех дверь...
Выйдя из туалета, я последовал назад, на улицу, но уже со значительно меньшей скоростью. По пути позавидовал сидящим за столиками счастливым студентам, перед каждым из которых стоял привлекательной формы дымящийся горшочек. Мой взгляд скользнул по стене и остановился на большой жёлтой картинке. Она изображала профиль горшочка:
Внизу что-то подписано. Подхожу поближе: «Мы обслуживаем клиентов по правилам студенческого профсоюза института. Наше кредо: Чистота и Полнота!» Ниже мелкое продолжение:
«Норма: горшочек — 660мл, пакетик масла сливочного — 15г, хлеб/булочка — 150г». И ещё ниже опять крупно: «Если у вас возникнет обоснованное замечание, сообщите его нам, обед для вас будет бесплатным».
Интересно! Нормы, обязательства, ... почти, как в советской столовой. «Чистота и полнота!» Я осмотрел помещение. Полы, столы, стены, окна действительно сияли чистотой. Протри я это всё белоснежной перчаткой, не осталось бы на ней ни малейшего следа... «Полнота!» Что они имеют в виду? Полноту счастья студента от большой порции вкусной каши? Или что-то иное...? Картинка напомнила мне бочку. Да, жёлтую бочку с молоком, которая каждое утро появлялась во дворе нашего жилого комплекса. На ней от руки было написано: «Молоко не разбавлял, поэтому буду не доливать!» Заполняя банки и кастрюли, молочник-балагур без умолку шутил, рассказывал анекдоты, оглушительно смеялся и люди прощали ему недолив за поднятое с утра настроение. «Неужели, — подумал я, — 'полнота' — намёк на возможный недолив!»
Я сел за ближайший столик. На нём стоял безукоризненно чистый горшочек из огнестойкого стекла. Я повертел его в руках. Пустотное тело вращения с толщиной стенки 2,5мм. Для меня, прибывшего в Австралию после многолетнего стояния за советским кульманом и каждодневно рассчитывавшим и вычерчивавшим детали машин, ничего не стоило определить на глаз все размеры прозрачного предмета. Я многократно проделывал такое с точностью до миллиметра. Не имея доступа к компьютерам, мы, проектировщики заводского конструкторского бюро, знали и помнили формулы плошадей поверхности, объёмов и масс тел всевозможных формообразований. Какие там компьютеры! Только-только появились карманные саентифик калькуляторы. Один такой был привезён из Японии в качестве подарка главному инженеру и выдавался по очереди только начальникам отделов и только на один день под расписку, как в мирное время выдают пистолет офицеру, заступающему на суточное дежурство по воинской части...
Я мысленно расчленил горшочек на простые составляющие:
Получились цилиндры, торы и усечённый конус. Только и всего!
Формулы объёмов тел засуетились внутри меня и попросились наружу. Первым элементом каждой формулы всегда выскакивало моё фаворитное с хвостом. «Осторожно, — предупреждал я себя, — бери не меньше пяти знаков: 3,14159, а в квадрате не 10, как на заводе, а 9,8696. Это не хлопкоуборочный комбайн рассчитывать, здесь риска больше: можно остаться без обеда! Для расчёта хватило пяти салфеток. Результат заставил меня радостно хлопнуть в ладоши, подозвать официанта и уверенно заказать обед. Расчётный объём оказался 600 мл, а не 660, как значилось в настенном обязательстве. Налицо — несоответствие.
Принесли дымящийся горшочек, пакетик масла и булочку. Я не стал определять вес булочки, всё было проглочено за три минуты. Я опять подозвал официанта:
— Молодой человек, у меня есть обоснованное замечание.
— Что именно, сэр?
— Вы мне не додали в горшочке.
— Горшочек был не полон, сэр?
— Горшочек был полон, но в нём не хватило обещанной нормы.
Официант засмеялся:
— Одну минуту, сэр.
Он удалился, я проследил за ним взглядом. За стойкой он поднял телефонную трубку, что-то сказал, затем принёс две чашки кофе с печеньем:
— Через 2минут с вами, сэр, будет говорить профессор математики нашего института.
Профессор не заставил себя долго ждать. Он пришёл, поздоровался, молча сел за столик, заложил ногу на ногу, отпил кофе из чашки.
— Так сколько не хватило до нормы? — спросил он.
— Девять целых и девяносто одна сотая процента, сэр, — ответил я, научившись у официанта культурной манере разговора со старшими.
Собеседник улыбнулся.
— Я с удовольствием предлагаю вам, коллега, должность на кафедре. Нам нужен тютор для частных занятий с абитуриентами по элементарной стереометрии.
Такого счастливого оборота я не ожидал.
— Я с радостью принимаю ваше предложение, — ответил я. — Должен заметить, сэр, у вас очень оригинальный метод подбора кадров.
— Зато — безошибочный!
— А как насчёт официальных норм студенческого профсоюза?
Он засмеялся:
— Официально — 600 мл. Никакого обмана.
Профессор допил кофе и прощаясь оставил визитную карточку.
Я подозвал официанта ещё раз. Он подошёл, широко улыбаясь.
— Как вы думаете, молодой человек, не заслужил ли я вторую порцию вашего чудесного блюда?
— Конечно, сэр! Вам принести из расчёта, где число с пятью знаками или, как обычно, с двумя?
— Полагаюсь на вашу совесть будущего учёного!
Так число помогло мне тогда и продолжает помогать в трудных обстоятельствах жизни. С ним всегда найдёшь место, где можно поесть и по пи..., даже когда в кармане ничего не звенит.