Вряд ли в чеховской пьесе «Три сестры» и аборигенской легенде о трех сестрах, превращенных в скалы, можно найти что-либо общее. Однако настроение, подводные течения, отчаянная ностальгия, общие человеческие ценности, а также возможные культурные или психоаналитические интерпретации обоих произведений — все это стало основой для интересного многожанрового проекта. Сегодня Леонид Третьяк беседует с автором этого проекта, Всеволодом Власкиным.
Л.Т. Сева, как вам пришла идея соединить в одно столь непохожие, казалось бы, литературные явления: чеховские «Три сестры» и аборигенскую легенду о трех сестрах?
В.В. На поверхности вроде бы три сестры тут и три сестры там, поверхностные аналогии очевидны. С другой стороны, обе истории — это достаточно затертые культурные стереотипы. Допустим, в Сиднее «Три сестры», скорее, ассоциируются с туризмом, чем с какими-то легендами или архетипами. Но ведь и по духу в обеих историях действительно много общего. Скажем, в них обеих очень важный и сильный момент: чеховская пьеса начинается со смерти отца, три сестры теряют отца и остаются сами по себе; а в легенде сестры превращаются в скалы, чтобы спастись от чудовища, и отец теряет ключ, необходимый, чтобы расколдовать их, а сестры теряют отца. Поэтому общее настроение двух историй, как мне представляется, что сестры оказываются оставленными посреди мира, а ведь это часто так похоже и на нашу судьбу. И мы должны что-то предпринять. И что мы делаем в этом случае? Куда-то бежим и не можем убежать? И вопросы, естественно, как обычно: где счастье? Где родина? Где столица? Где провинция? И главное, где ключ ко всему этому?
Кроме того, в обеих историях масса других символов и аллюзий: дети и родители, фрейдистский подтекст исчезновения или смерти отца; идея троичности, а троичность — это ведь символ времени; и т. д.
Л.Т. Я могу предположить, что нашим слушателям хорошо известна пьеса Чехова, но не совсем — аборигенская легенда о трех сестрах. Напомните нашим слушателям вкратце ее содержание.
В.В. Существует много версий этой легенды. В Австралии об этом написаны целые монографии. Вот один из ее вариантов.
Жили-были три сестры Меенхи, Вимла и Гуннеду. Их отец по имени Тьяван был волшебником или шаманом. Они жили недалеко от места, где в пещере жил Буньип, ужасное австралийское чудовище. До сих пор ходят слухи, что оно действительно существует. Когда путь отца лежал мимо пещеры Буньипа, он всегда оставлял дочерей под прикрытием скалы. И вот однажды он очередной раз спустился со скалы, где они жили, велев сестрам прятаться от Буньипа. Однако на скалу выползла многоножка, младшая сестра испугалась и бросила в нее камень. Камень скатился вниз по склону и потревожил Буньипа. Буньип выскочил из пещеры, и сестры, стоявшие на узком карнизе, оказались на виду прямо перед чудовищем. И тут их отец вытащил волшебную кость и превратил дочерей в три скалы. Тогда Буньип погнался за отцом, и тот обратился в птицу-лирохвоста. Вот вроде бы все и спасены, но в спешке отец обронил волшебную кость. И вот с тех пор сестры стоят, превращенные в скалы, и ждут, когда отец найдет волшебную кость, чтобы расколдовать их. А он ищет ее уже тысячи лет и кричит по-птичьи.
Л.Т. И как вы все это увязываете с «Тремя сестрами» Чехова?
В.В. В начале я уже говорил о символической связи. А как в точности все это увязывается — я как раз надеюсь, что проект ответит на этот вопрос. Мне кажется, главное в замысле проекта — это именно вопрос оставленности. Мы потеряли родителей, которые везде вели нас за ручку, и вот мы сами по себе — и что нам делать? Мы прикованы к нашей судьбе, к месту, из которого не можем вырваться: склон ли это скалы или уездный город, а рвемся мы в Москву или в столицу, или может быть, в какой-то рай на земле. Почему мы рвемся? Чего нам не хватает там, где мы есть? На эти вопросы и хотелось бы ответить.
Л.Т. В своем описании проекта вы говорите, что две истории создают как бы некое силовое поле между Россией и Австралией и остальным миром. Во-первых, что вы понимаете под силовым полем, и во-вторых, в чем вы видите это самое силовое поле?
В.В. Силовое поле — это когда идеи или образы начинают взаимодействовать. Допустим, мы смотрим на пьесу Чехова и на аборигенскую легенду, и неожиданно мы видим в таких разных вещах много общего, а главное — мы находим в них сами себя, они зеркало для нас. И для людей, которые говорят и пишут по-русски в Австралии, случилось ведь нечто, можно сказать, противоположное тому, что произошло с тремя сестрами: те так и остались прикованными к месту и рвутся куда-то. А мы, наоборот, уехали, ищем чего-то на другом краю земли, и эта игра, с одной стороны, подобий, а с другой стороны — противоположностей создает силовое поле, силу, которая подталкивает нас к тому, чтобы задуматься на какими-то вопросами.
Л.Т. Ваш проект — это фактически конкурс?
В.В. Проект начался в рамках Второго австралийского фестиваля русской литературы, но этот проект, «Три сестры», конкурсом не является. Он является совместным исследованием, попыткой ответить на сложные вопросы — о смысле жизни.
Л.Т. Ваш проект рассчитан не только на литературные произведения. Вы приглашаете участвовать и в других жанрах. В каких?
В.В. Абсолютно любых, никаких ограничений. Это, естественно, и проза, и поэзия, и эссе, но также и графика, комиксы. Я представляю себе совершенно замечательную графику. Или скажем, я видел комиксы по «Преступлению и наказанию», выполненные японским мастером комикса Тедзуки Осаму, то есть пожалуйста, тут огромное поле для деятельности. Естественно, музыка. Концептуальные работы. У нас уже есть замечательные живописные работы Геннадия Веремеенко, художника, работающего в Сиднее. Очень хотелось бы видеть интересные фотографии. И поскольку чеховское произведение — это пьеса, то могу себе представить какие-то сценические постановки в будущем.
Л.Т. В организационном плане: куда, кому и в каком виде посылать работы?
В.В. Порядок подачи работ подробно описан на сайте фестиваля. Удобнее всего посылать их по электронной почте. Естественно, если это графические или музыкальные работы, то для начала их можно пересылать в файлах небольшого размера. Все описано на сайте.
Л.Т. Как вы думаете, что может послужить стимулом для участников вашего проекта?
В.В. Поскольку это не конкурс, наград не будет. Для нас, для тех, кто уже участвует в этом проекте, естественно, главный стимул — найти ответ на важные вопросы. С другой стороны, по ходу дела мы постараемся устраивать встречи, чтения интересных текстов, обсуждения, если получится, небольшие выставки, концерты, и наконец, если соберется хороший корпус литературных и графических работ, то мы планируем издать работы отдельной книгой и будем рекомендовать лучшие из них к публикации в австралийских и российских периодических изданиях.