«Над небом голубым есть город золотой…»

Plus Coffee-T House (67 Glebe Point Road, Glebe)
20 апреля

20 апреля мы встречались, чтобы поговорить о творчестве Анри Волохонского, автора стихов, прозы, песен, теософских трактатов и переводов. Мы начали разговор о поэте с почти детективного расследования, посвященного выяснению авторства его самой знаменитой песни, которую народная молва приписывала то Гребенщикову, то Хвостенко (вместе с которым она и была создана), а музыку — также Гребенщикову или Франческо да Милано. Мы услышали, как ее исполняли Б.Гребенщиков, А.Хвостенко, как звучала мелодия с пластинки «Лютневая музыка XVI-XVII веков», и как звучит Фантазия №30 Франческо дa Милано, вероятно, наиболее близкая к сочинению Владимира Вавилова, ставшему мелодией для «Рая» Волохонского-Хвостенко.

Второй наиболее известной песней этих авторов является «Орландина», которую исполняли и трио «Колибри», и Ольга Арефьева, и Алексей Хвостенко совместно с Леонидом Федоровым и группой «Аукцыон». И здесь мистификации и тайны продолжаются: Ольга Арефьева меняет текст песни с инфернально-мистического на почти обыденный. А авторство мелодии приписывается (А.Х.В. Чайник вина. М., Пробел-2000, 2006, сс. 50-51) Лео Ферре (Léo Fеrré), тогда как на самом деле эту песню, посвященную Брассену (A Brassens) пел Жан Ферра (Jean Ferrat). Клип на эту песню можно посмотреть здесь. Вот уж действительно, творчество Анри Волохонского полно загадок, не зря он занимался каббалистикой и собирал описания невиданных существ!

Рассказывая о биографии поэта, мы опирались на его книгу Забытые песни (Митин Журнал, СПб, № 59, 2000). Ключевыми понятиями для Волохонского являются представения о космическом порядке и хаосе. Порядок он ищет в соотношениях музыкальной гаммы и цветового спектра, в работах каббалистов и толковании Книги Бытия, в Божественной литургии и средневековых схоластических текстах, а хаос существует всегда и повсюду: «хаос существовал и тогда, как и теперь, и, отразившись в плоскости границы света и тьмы, возник дух хаоса, и имя его — Рахаб».

Волохонский умеет видеть самые глубокие мифы, самые архетипичные символы — в повседневном, в обыденном, в детском. Достаточно вспомнить его отождествление белки из детской сказки Пушкина и с поэтической мыслью, и с самим поэтом, а ели, под которой белка грызет орешки, с Мировым деревом, соединяющим подземный мир с небесами, связь между которыми и осуществляет юркий зверек.

В то время, когда А.Волохонский жил на берегу Тивериадского озера, он видел перед собой не просто природу, но ту самую воду, по которой «боженька ножками ходил», а от своих друзей тивериадских рыбаков, контрабандистов и браконьеров, слышал рассказы об учителе, знаменитом рабби, который останавливает дождь и приводит рыбу в сети. Вот так и видит мир поэт — без различия времени, сплетенным в один узел событий, где сегодня переплетается со вчера, две тысячи лет назад и никогда.

Работы Анри Волохонского мы не только слушали, но и смотрели. Так, мы познакомились с поэмой «О том, как Каракалла с гиппотигридой сражался», повествующей о развитии дорожных знаков в эпоху начала краха Римской империи. Поэма заканчивается раз в момент начала сражения императора с чудовищем.

В переводе восьмой элегии Джона Донна «Сравнения» мы искали подтверждения гипотезы Грегори Махасека (Gregory Machacek) о том, что речь идет не о двух женщинах, а об одной, увиденной при различных к ней отношениях.

Разумеется, мы не могли пройти мимо столь любимых поэтов бестиариев, и познакомились с перечнем «Рек и морей», который Анри Волохонский читает на диске Аукцыона, выпущенном в 2004 году.


Наконец, внимательное чтение отрывка (Третьего Вступления) из поэмы А.Волохонского «Фома» позволило предположить, что автор создает здесь новую стихотворную форму, которую отличает одновременно как жесткая структура, сходная со структурой рондо или триолета, так и множество модификаций и расшатывания формы до почти хаотического состояния с якобы произвольным чередованием метров и ритмических схем. Такая одновременно упорядоченная-неупорядоченная структура, в которой соединяются порядок-космос и беспорядок-хаос, может быть названа хаосмотической. Ее можно найти в некоторых литературных произведениях ХХ века, например, в «Поминках по Финнегану» Джеймса Джойса, и нас, разумеется, не удивляет, что Анри Волохонский переводил главы из этого непереводимого романа (Митин журнал, №№ 56-60).

Вступление же к поэме «Фома» представляет собой стихотворение из 49 строк, которое можно разделить на неравные строфы в 6, 25 и 18 строк с рефреном «О век тринадцатый, темна твоя наружность». Во второй строфе этот рефрен изменяется из шестистопного ямба с пятистопный и со сменой окончания. Наиболее интересны как раз эти случайные-неслучайные модификации. Так, в последовательности рифм «ножа-свежа-пера-чижа…» рифма «пера», казалось бы, выпадает из ряда. Куда как точнее было бы употребить тавтологическую рифму «ножа», однако «перо» создает новые связи: в одном из значений оно тождественно «ножу», в другом — противоположно (мирное орудие поэта и оружие бандита, объединенные в орудии земледельца, ухаживающего за лозой). К тому же, «перо» в другом своем значении позволяет перекинуть мостик в царство пернатых, к «чижу», который, как следует из авторского комментария, в свою очередь здесь не при чем. Так, смыслы умножаются, подчеркивая другие смыслы и противореча им. На примере этого вступлении видно, как автор утверждает на словах одно, а структура текста позволяет заподозрить совсем другое: «Вступление (…) выделывает полный оборот, в точности вопреки тому, на чем настаивает умственный текст Вступления» (А.В. Комментарии к поэме). Таким образом, если на словах во вступлении говорится о «темном средневековье» и невозможности «замкнуть круг», убеждения поэта, по-видимому, как раз противоположны, и ключи к ним он читателю оставляет. А неточная рифма «краем-спираль-съедаем», которую, казалось бы, можно было бы легко улучшить за счет изменения от единственного до множественного числа «спирали», позволяет придти к еще одному выводу о структуре текста, как, собственно, и мироздания по Волхонскому. Впрочем, эта догадка слишком сильна, чтобы делать ее на основе одного только факта, и мы не будем ее здесь открывать до дальнейшего подтверждения на основе изучения текстов поэта.

Итогом же вечера стало понимание, что поэзия Анри Волохонского не открыла и сотой части своих тайн. Поймем ли мы, что скрывается за этими образами, за этим «плетением словес»? Или будем просто наслаждаться красотой звучания? На нашем вечере нам посчастливилось делать и одно, и другое.



Как найти место

Кафе 'Plus Coffee-T House' расположено недалеко от Broadway Shopping Centre
Адрес: 67 Glebe Point Road, Glebe.

location map