Говоришь, не отпустишь меня.
Прельщаешь жизнью заморской.
А я смотрю в окно
И вглядываюсь в манекены
В магазине напротив.
Они одеты в синие пальто
И улыбаются неведомо кому.
Говоришь, без меня – никак.
А я грущу по твоему умершему коту.
Ты больше не произнесёшь:
«Живу один с двумя котами
На берегу…»
И я преисполнена к тебе
Жалости и нежности
Говоришь… Говори…
Я заметила,
Сумерки в России
Самые безысходные.
Но и они когда-нибудь
Заканчиваются.
2017
(Фейсбук, авторская лента)
Комментарий составителя Антологии И-стиха.
Интеграция в одной форме разного рода рифменных стратегий есть одно из важных свойств И-стиха. Отметим в первой же строфе рифмы от неочевидных и даже изысканных «МЕНя / МаНЕкЕНы» и «зАмОРской / нАпРОтив» до псевдобанального ассонанса «окнО / пальтО», подкреплённого чуть ниже другой подобной парой «котУ / на берегУ». Все 3 строфы более-менее равнообъёмные, но контрастирующие с метро-ритмической нерегулярностью и варьированием длины строки, поэтому и равнообъёмность строф, и их «единоначалие», ненавязчивы… (Полу)рефрен на лексеме «говорить» семантически и «оправдывает», и «настраивает» интеграцию стиха и прозаической интонации… Последнюю строфу открывает знаковая ассонансная рифма «гоВОРи / В РОссии», с элементами анаграммы, как бы «вынесенной» в предударную часть и потому действующей лишь «по касательной» слуха, а в предпоследней строке замечаем даже палиндромно-анаграмматический «фразеологизм» – «но и они…». Возможно, случайности… Но, по факту, во всём этом широком диапазоне рифм на достаточно узком пространстве «работает», например, и такая компактная рифма-метаграмма «кому / коту»…