Одно из самых первых сочинений в сфере визуальной поэзии — символ Дао — Инь/Ян. Помимо всех традиционных трактовок, мне представляется литерологически (см. словарик «Ава…») «ДаО» как «ДваО» (логогриф). Из двух «кругов познания» палиндромически и палиндрософически проявляются «противоположности» и их «единство». Почему в кавычках? Потому что, с точки зрения Поэта, «всё во мне и я во всём» (хиазм Фёдора Тютчева, почти словесный палиндром).
Поэт преобразует традиционную реальность. И часто «инь» и «ян» традиции меняются местами, чтобы через не-традицию (то есть авангард) преОБРАЗоваться в традицию новую. Так и случилось с Дмитрием Авалиани, с его По-Этикой — авангардной и неавангардной одновременно.
Главный Путь Авалиани — одухотворение строжайших форм стиха (см. словарик «Ава…»), тех форм, которые до Авалиани считались не более, чем «забавными». Традиция отказывала (и отказывает?) таким формам в «мейнстриме», отводя им обочины, называя их «маргинальными». За какую бы форму ни брался Дмитрий Авалиани, он даже своими инициалами говорил ей «ДА» (аббревиатура имени), ДАлее говоря О…
Д.А.О… и далее по алфавиту: А… В… и… снова А — АВА… О форме, о форможанре, об их философии, о том, что взятая Поэтом структура таит множество невыявленных до него потенций — невидимых и невиданных!
У каждого автора своя философия, а у поэта — тем более. Поэтическая философия Дмитрия Авалиани начинается ещё в античности и с античности, где и когда отношение к Логосу, к Литере, к тому, что можно назвать литерологией, было трепетным, сакральным, софийным. Эстетика симметрии палиндрома — древнегреческого происхождения. (Здесь и далее тексты, набранные курсивными прописными буквами, принадлежат Д.Авалиани.)
МОРЕ МОГУЧЕ, В ТОН ЕМУ, ШУМЕН, ОТВЕЧУ ГОМЕРОМ:
«МОРЕ, ВЕРУ БУДИ! Я ИДУ БУРЕВЕРОМ!»
Гекзаметр и палиндромия оказываются близкими друг другу. Стихия традиций и стихия новаторства стали для автора единой стихией.
Парадоксальность авангарда Авалиани в том и состоит, что во всех своих новых формах авалиангард «классичен» — и в традиционном смысле, и в смысле текстов Авалиани, ставших классикой авангарда.
Левое и правое, запад и восток… Палиндром в узком смысле уравнивает векторы, палиндромия же в целом выявляет новые смыслы.
АНТИЧНОСТЬ УЧИТ,
ВОСТОК СОВЕРШЕНСТВУЕТ
И то, и другое одинаково присуще творчеству Авалиани. Его опусы и учат, и совершенствуют. И автор сам учится и совершенствуется. Даже процитированный выше палиндромоид (тич/чит, вос/сов) с его большей (чем собственно палиндром) формальной свободой «предлагает» свои определения, которые автор принимает и демонстрирует, учась у формы. «Один поэт: учись у числ! Другой поэт: учусь у чувств!» — здесь поэт Николай Глазков, друживший в эпоху 1960-х с другим классиком русского палиндрома Николаем Ладыгиным, футуристически даёт нам оба поэтических начала Дмитрия Авалиани. «Два в одном» — это сюрреализм формы, фоника формы, её «сон».
СОН — МЕЛОС.
О ГОЛОС!
О ЛОГОС!
О ЛЕМНОС!
Выявляется одна из формул палиндрософии:
Голос Музы / Логос Разума.
Древнейший «источник» этой формулы — первый принцип герметической философии «богочеловека» с палиндромным именем Тот (Трисмегист). Первый принцип — принцип ментальности — гласит: «Всё есть ум». Переводя на современный язык философии космизма, «всё и все в Божественной Ноосфере».
LION IN OIL.
В ЕЛЕЕ ЛЕВ.
Лев — зодиакальное имя Дмитрия Авалиани, пребывающего во всей полноте и в полной власти вертоформ, во власти самого языка, ведь «то, что в просторечии именуется голосом музы, есть на самом деле диктат языка» (из «Нобелевской лекции» Иосифа Бродского) — один из «переводов» палиндрософической формулы. В палиндроме «диктат языка» тотален.
ЛИРА ЦВЕЛА, А ЛЕВ ЦАРИЛ
Иначе и более того, «Лев (читай, Авалиани) вёл» — в традиционной палиндромной паре зашифровано лидерство авалиангарда.
Палиндромия и палиндрософия органически произрастает из другого принципа — «принципа полярности» Тот'а — весь мир дуалистичен: левое / правое, старое / новое, внутреннее / внешнее, иноязычное (английское) / русское (допустим, авалианное OIL = ЕЛЕЙ), даже тезис / антитезис:
ТИШЕ, РАЗУМ.
МУЗА РЕШИТ.
Понятно, что поэт всегда художник. Но какого плана? На мой взгляд, Авалиани конгениален Дали. Невольно(?) весь троицеслов предыдущей фразы взаиморифмуется (что ценно — неявно!), подобно литерографической матрице. Воистину, Поэт синтезирует чёткость, детальную проработку (литеро)графического рисунка («Ян»?) с неожиданностью тропов и непроторенностью тропок формопространств с их по меньшей мере неоднозначностью («Инь»?). И Дали и Авалиани — фокусники и кудесники, ненаигравшиеся дети и — Игроки. «Быть как дети» — любимый библейский тезис Авалиани. У Поэта мы видим графику образа и графику… языка — языка поэтического, языка художественного, языка поэзоформ.
Художник даже сам акт своего ухода делает художественно значимым, ничего «специально» не делая для этого, «просто» извлекая из своего Словаря… Многие авалианиевские палиндромы сейчас читаются совсем иначе в контексте его ухода:
Я НЕ МЕЖ ИНЫМИ, И «МЫ» НИЖЕ МЕНЯ
Тогда, в пору общения с Ава, это было понятно не до конца. А теперь: он — там, мы — ниже.
Memento… Единственное, что известно наверняка — неизбежность конца физического бытия. Но, по Иоанну, «в начале было Слово». СловоЛогос. С концом физического тела происходит начало высвобождения творений Поэта, пространственно-временнОе «разбегание», торжество, фестиваль, праздник ГАЛАктических форм авторской Вселенной — с многообразием и многоОбразностью её больших и малых планет с их тропами, тропиками, авалианами…
Хотя здесь, на Земле, как сказано в одной из омограмм Ава —
В ПЛАНЕТЕ ПЛАНЕТ
В ПЛАНЕ ТЕПЛА НЕТ
Пока, может быть, и так. Однако авалиаформы дают Надежду на то, что всё-таки энтропия и поэзия — две вещи несовместные. Объективность авалиндромии воплощается в мысль, «бегущую назад», «возвращающуюся» уже «оттуда»:
!АД Я ЛИШИЛ ЯДА!
Нет АДА. Нет «яда». Есть Я и есть ДА. На правом (левом?) краю палиндрома — скрытая, подсознательная подпись-аббревиатура «Я-ДА» («Я, Дмитрий Авалиани!»).
Творчество АВАлиани — это энциклопедия строгих форм АВАнгарда. Гармония авалиангарда — в вибрации речевизуальности, в её мерцании (Инь-Ян), в равносильности воздействия поэтической речи и поэтической буквы: Глас/Глаз, в речи единственно — [глас], что пребывает в полном соответствии с принципами полярности и вибрации Тот'а — палиндрософическими на поверку. Длина и частота поэтической волны Дмитрия Авалиани, возможно, не для всех. Но тот, кто настроен на авалианную волну, мог бы сейчас сказать: «Что смолкнул веселия глас?» — из «Вакхической песни» А.Пушкина, который там же преподнёс скрытый палиндром «муза / разум».
Даже весьма узких «палинДмитрических» наблюдений достаточно, чтобы осмыслить авалианиеву Поэтэтику. Так, пушкинский палиндрософизм «муза / разум» развит в шедевр-монопалиндром «МУЗА, РАНЯСЬ ШИЛОМ ОПЫТА, ТЫ ПОМОЛИШЬСЯ НА РАЗУМ!». Палиндромию Авалиани возвысил в Палиндрософию («Я СУЩ? — ТЩУСЯ…», «ДОРОГО НЕБО, ДА НАДОБЕН ОГОРОД»), каламбурную панторифму превратил в строгобуквенную пантограмму или омограмму («НЕ БОМЖИ ВЫ — НЕБОМ ЖИВЫ!», «ПОЭТА ПУТЬ МОЙ — ПО ЭТАПУ ТЬМОЙ!») и т.д. и т.п. Даже в старом «формате» Мастер нашёл свое место: палиндром-победитель конкурса газеты «Советская Россия» 1983 года «МИР, О ВДОВЫ, ВОДВОРИМ!» создан будто бы сейчас.
Но максимум Палиндромической активности Поэта совпал (или был Спланирован) с «девятым валом» между тысячелетиями, когда «Смена вех» всё же не превратилась в анаграммный синоним «Мена всех» (привет иной эпохе!), это можно было отнести только к «сгущению» девяток и затем к мгновенной смене всех цифр Межтысячелетия. Действительно, «ЛИРА ЦВЕЛА, А ЛЕВ ЦАРИЛ». Палиндроми(сти)ческий СонорХроноС (1991 + 11 = 2002) стянул лучшие авалиаверты и авалиадромы (не с'читая сейчас визуософизмы и вертопоэмы): простой и ясный реверсус «!лидер Боря…», изящно-«детское» четверостишие «РЕЖУ ФИГУРКИ — КОНУС И РЫБКА, КАК БЫ РИСУНОК — И КРУГ И ФУЖЕР», возвышенно-земное «ЗОВ АНГЕЛОВ: О РУСЬ! СУРОВО ЛЕГ НАВОЗ», наконец, дерзновенно-констатирующее «АД Я ЛИШИЛ ЯДА!», а всего-то, наверное, потому, что «Я СЛИЧИЛ ТО И ТО — ВОТ И ОТЛИЧИЛСЯ!», а может быть, всё-таки оттого, что «ВЁЛ БУРЯМИ МЯ РУБЛЁВ». Лирический герой и сам автор породнились в высокой языковой Объективности палиндрома.
За 11 (!) лет до гибели Авалиани дал мне для публикации в издание о палиндроме «АмфиРифмА» поразившую меня своей силой палиндромистическую автоэпитафию:
Я НЕ МИЛ, А ВЗЯТ, И МЕЧТОЮ ЯРЕМ УМЕРЯЮ, ОТЧЕ, МИТЯ ЗВАЛИ МЕНЯ
Природа и миловала и не миловала его. Фигурами-формами поэтической речи и — физическими формами. Бытием поэтического Слова и — бытом. Поэт строил свой «дом» ежечасно, даже будучи лифтёром, сторожем, консьержем… — Дом Слова и Дом Буквы. Текстонику Поэт чувствовал и лелеял всегда. И где бы ни был его дом, он был под Небом и освещён Небом — и это для Поэта было куда важнее конкретного местонахождения дома или условий быта. И неуютно ему не было нигде, ибо у Поэта было Слово, но «Слово было у Бога, и Слово было Бог». …И снова произошло воссоединение Бога, Слова, Поэта… Богословие Поэта. Поэтическое Богословие. Авалиасофия.
Когда из тысяч слов, свитых авалианами, соберут словарь языка Поэта, на многих и многих страницах проявится авалианное Небо — основа его литерософии. Вертикаль — вектор — вверх! Оглядываться по сторонам не было свойством поэтической природы Авалиани…
Афоризмы «В начале Слова была Буква» (Владимир Супик) и «ПОэТ на три четверти ПОТ» (Сергей Федин) относятся к Дмитрию Авалиани больше, чем к кому бы то ни было, да и родился афоризм Федина в общении с Мастером, который мог буквы какого-либо слова (допустим, Петербург) изобразить и варьировать так, что при повороте листа или ином взгляде проявлялось целое стихотворение.
Продолжатель идей Велимира Хлебникова, Дмитрий Авалиани так же все 24 часа в сутки был погружён в Тексто-Ткань. Так же, как Велимир, искал и находил Рифы-Рифмы Истории. Так же раздавал свои Автографусы (часто в единственном экземпляре) всем проявлявшим интерес к визуалистике, словно нарекал со-держателями авалиакаций. Произрастал во всех и вся. Был открытым — для общения, споров, был нередко наивным, был удивляющимся и удивительным — следовал любимому своему библейскому тезису.
Помню, один из его палиндромов, сочинённый опять же (!) ровно за 11 лет до гибели, начинался метафорой «НИША МЕТРО…», а заканчивался: «…В АОРТЕ МАШИН» — в точности описание последних минут своей жизни: в ночь с 18 на 19 декабря 2003 года Поэт, возвращаясь домой, вышел из метро и тут же был сбит машиной…
Слова конец и начало — одного корня. В этом, в том числе, авалиасофия. Преломление бытия в кристалле вечной формы. Случайно ли «совпадение» в палиндромическом начале-конце АВА… (АВАнгард АВАлиани)? Вопрос риторический. …Четвёртая буква ставит Авалиани в энциклопедиях чуть выше авангарда. Именно — чуть! Чтобы — рядом.
Авалиасофия, прорастающая в авангард и из авангарда.
Я
МИТЕК-САТИР
ОТВОПИЛ, ОТЧУДЯ.
СЯДУ, ЧТО ЛИ.
ПОВТОРИТ АСКЕТ
ИМЯ.
=
АВА…
«…каждый новый термин (или его переосмысление) — это еще одна гипотеза, еще один шаг в постижении правил той затеянной человеком игры, которая зовётся искусством» (С.Бирюков)
Аббревиатура (abbreviation) (общеизвестный термин) — слово, составленное из начальных букв (реже слогов, сегментов) исходной фразы, словосочетания, текста, имени… Nomen est omen, «имя есть знамение» (из Плавта). С аббревиатуры, с компактного складывания первых литер слов, информационно весьма значимых в визуальном образе слова, начинается собственно литерология. Аббревиатура — одна из самых древних языковых игр человечества. В творческом лице Авалиани философия аббревиатуры и философия имени синтезируются значимо и знаменательно. «Д.А.!» — девиз, посвящение, имя.
Визуальная поэзия (visual poetry) (общ.) — возникает там и тогда, где и когда в поэзии визуальная составляющая текста (концептуального, художественного, рукописного и т.п.) явно преобладает по сравнению с другими составляющими (обычно, с акустически-звуковой составляющей). Палиндром часто относят к визуальной поэзии.
Литерология (letterology, literology) — специфическая дисциплина на стыке филологии, искусствоведения и некоторых других наук. Формы, исследуемые литерологией (литерологические формы), простираются от акростиха, тавто- и липограмм через разного рода анаграмматизм до форм, максимально строго использующих букву: палиндромно-циклические формы (ПЦФ), визуальная поэзия, графический дизайн, товарные знаки и т.п. Термин литерология предложен А.Бубновым в 1997 г.
Логогрифы, пара логогрифов (общ.) — два слова (словоформы), отличающиеся друг от друга редукцией / аддицией (изъятием / вставкой) одного из элементов формальной конструкции: буквы, слога, сегмента и т.д. При этом может образоваться палиндром из блоков, сегментов. Ср. древнейшее «abra (cad)abra» (формула-палиндром АСА).
Монопалиндром (monopalindrome) — текст из одного палиндрома, как правило, достаточно длинного, записанного в 2 и более строки. Д.Авалиани в монопалиндроме нередко добивался классического ровного ритма (например, в 3-стопном хорее). Допустимо называть монопалиндромом и одностишие-палиндром (ср.: в английском verse означает и ‘стих’ и ‘строфа’). Так, палиндром Д.Авалиани «Муза, ранясь шилом опыта, ты помолишься на разум» печатался в разных изданиях в 1, 2 и 3 строки. Термин монопалиндром предложил А.Бубнов в 1992 г.
Омограмма, Пантограмма (omogram, pantogram) — стихи (как правило, стиховые пары) с одинаковой последовательностью букв, но с варьированием словоразделов; графическая (буквенно-точная) панторифма, графический панторим. Термины омограмма и пантограмма предложены А.Бубновым в 1994 г.
Палиндром, палиндромон (palindrome) (общ.) — одна из самых эстетически значимых форм игровой и комбинаторной поэзии — слово, фраза, стих, читающийся по буквам (в значении буквенного палиндрома) одинаково слева направо и справа налево, тексты с буквенной симметрией.
Палиндромия (palindromia) (общ.) с лингвопоэтической точки зрения (1) — специфическая художественно-изобразительная речь, основанная на симметрии элементов текста. С литературоведческой точки зрения (2) палиндромию следует определить как свод текстов в форме палиндрома. Метапоэтическая составляющая палиндромии (3) — это некое «царство» палиндромов, «the world or realm or kingdom of palindromes» (М.Donner). Кроме того, палиндромия — термины биохимии и медицины. В теории музыки близкие понятия — ракоход, инверсия, инверсия ракохода — объединяются в музыкальную палиндромию. Специфическую область представляет собой «изобразительная» палиндромия в живописи: работы М.Эшера, С.Дали, «Палиндромы» современного московского художника К.Степанянца и т.п. С осмыслением философских аспектов палиндромии всё вышеозначенное в целом приобретает палиндрософический характер. Палиндромия (термин утвердился в западной поэтике в 60-70-х гг. ХХ века) была «презентована» в России одним из первых серьёзных исследователей творчества Дмитрия Авалиани Сергеем Бирюковым, едва ли не в одиночку в 80-е и в начале 90-х годов ХХ века представлявшем в российской филологической науке «передовой отряд» западных поэтов-исследователей.
Палиндромоид (palindromoid) — слово, словосочетание, текст с элементами палиндрома (1-е значение); неточный палиндром (2-е значение). На мой взгляд, всё палиндромическое творчество Д.Авалиани со всей художественной и палиндрософической убедительностью утверждает приоритет «жёсткого» понимания палиндромоида как неточного палиндрома (2-е значение, которое «вбирает» в себя 1-е значение). Палиндромы Авалиани описываются строгим «побуквенным» стилем. Свои неточные «палиндромы» Авалиани относил к текстам с элементами палиндромии, т.е. к палиндромоидам. Термин палиндромоид предложен С.Бирюковым не позднее 1994 г.
Палиндрософия (palindrosophy) — область философии, осмысливающая палиндромию в целом. Философские составляющие палиндромии отражены в широком исторически-концептуальном диапазоне: от древнеегипетских принципов герметизма ТОТа до отдельных теорий и практик Рудольфа Штайнера и созвучных ему «пространственно-временных» идей Велимира Хлебникова (хлебниковская формула «двойного течения речи» может быть применена шире для многих околопалиндромных форм, в частности, для омограммы. Термин палиндрософия предложен А.Бубновым не позднее 2003 г.
Пантограмма (pantogram) — см. омограмма.
Перевертень — стихотворение из строк-палиндромов. Термин логически выводится из названия стихотворения В.Хлебникова «Перевертень» (сб. «Садок судей II», 1913), первого в русской поэзии стихотворения из строк-палиндромов. Д.Авалиани, как правило чередовал перевертни и монопалиндромы в своих поэмах. Термин перевертень (в данном значении, в «противовес» монопалиндрому) предложил А.Бубнов в 1992 г.
Реверсус (Reversus) — слово, стих, текст, читаемый справа налево иначе, чем слева направо; имеющий, как правило, обратный или «тайный» смысл. ВЕЩИ ДУМ АКУЛ. См. также Versus Reversus. Чисто русский вариант термина реверсус (предложил А.Бубнов) — «оборотень» (предложил С.Федин).
Versus Reversus (с лат. «стих возвратившийся», «стих наоборотный») — стих, основанный на палиндромно-циклической форме, палиндромно-циклический стих; общее название таких стихов. Термин Versus Reversus предложил А.Бубнов не позднее 2001 г. Versus Reversus — метапоэтический термин, иначе — термин, описывающий сам себя (по нескольким составляющим, в частности, при записи в двустишии составляет перевертень, иначе — 2 стиха-палиндрома-сегмента rever-/sus. В итоге, в versus-reversus-формах происходит словесно-стиховая квинтэссенция палиндрософического миропонимания.
По частям опубликовано в «Новом литературном обозрении» (Москва),
«Стетоскопе» (Париж), «Черновике» (Нью-Йорк).