Внуков зуб

Полгода назад у моего внука выпал молочный зуб. Выпал на траву недалеко от калитки. Внук порылся в траве и, не найдя потери, захлюпал носом.

— Зачем он тебе нужен? — поинтересовался я.

— Мне баба книжку даст!

— Ааа.., — вспомнил я, что сваха коллекционирует выпавшие молочные зубы всех своих внуков то ли для истории семьи, то ли для научно-исследовательской работы. За каждый зуб она дарит книжку с красочными твёрдыми страницами.


Мы долго шарили возле калитки, но ничего не нашли.

— Ладно, — успокоил я его, — тебе бабушка и так подарит книжку, а зуб твой вырастет и принесёт много новых зубиков.


Рядом с тем местом, где мы пытались отыскать зуб, неожиданно пророс стебелёк с двумя листочками.

— Смотри, — сказал я внуку, — твой зуб дал росток!

— А где у него зубки?

— Ещё не прорезались. Подожди немного.


Каждое утро перед выходом из дома я обычно набираю в рот напёрсток листерина — крепкой жидкости по уходу за зубами. Ею рекомендуют полоскать рот не более полминуты. За это время я успеваю пройти весь двор. Листерин пахнет русской селитрой, у меня от него такая сильная слюна, что к моменту достижения калитки мой рот раздувается, как пузырь гигантской жабы, и я выстреливаю в землю широким мокрым залпом.


Зачем же пропадать добру? Не отклоняясь от своего утреннего маршрута, я стал опрыскивать появившийся побег. И тот рос не по неделям, а по дням!


Через полтора месяца растение уже было выше внука. Оно удивительно напоминало подсолнечник. Боже мой, что делает с людьми генетически модифицированная еда! Всего каких-то двадцать лет назад у моего сына росли настоящие зубы, а сейчас у внука уже вместо зубов вырастают подсолнечные семечки!


Ещё через полтора месяца подсолнечник вымахал выше меня. Зацвёл. Его огненная шляпа по диаметру превосходила самую большую пиццу в городе. Когда все ярко-оранжевые лепестки опали, я забеспокоился, что птицы склюют семянки раньше, чем те окончательно поспеют. К моему удивлению, птицы только низко кружились над растением, но никогда на него не садились.


Наконец, в одно из воскресений, когда внук опять был у меня, я приподнял и посадил его себе на голову: иначе посмотреть на подсолнечную шляпу сверху было невозможно.

— Что ты видишь? — спросил я его.

— Зелёные и жёлтые прыщики.

— Потри хорошенько прыщики. Так. Так. Теперь сильно подуй. Так. Ещё раз!

— Что ты видишь теперь?

— Белые-белые зубки!

— Потрогай ногтем твёрдые они или мягкие?

— Твёрдые-претвёрдые!

— Всё, — сказал я, опуская внука на жёлтую траву. Зубки поспели, сейчас мы срежем головку.

Я пошёл за ножом.

— Не надо резать, — захныкал внук.

— А как бабушка увидит твои зубки?

— Ты посадишь её на голову!

Предложение было интересным. Но я отказался:

— Если мы сейчас их не снимем, они пропадут!


Я срезал головку, стёр и сдул остатки «прыщиков». Плотные круглые ряды совершенно человеческих зубов блестели на солнце. В середине — резцы, подальше от центра — клыки, затем — предкоренные и на периферии — коренные. Все один в один, беленькие, чистенькие, мечта любой кинозвезды!


Внук заторопился домой. Ему не терпелось вручить бабушке свой урожай.


Когда я через некоторое время пришёл к нему в гости, он похвастал:

— Смотри, деда, что у меня есть!

В его комнате стоял большой новый шкаф, а в нём целая библиотека книжек с красочными твёрдыми страницами.