Недоеденный стэйк или яйца игуаны

Семь часов утра. У моей двери раздаётся звук: Шлёп! Паренек из Ньюсэженси броском профессионального баскетболиста, с нижнего пролета лестницы (чтобы сэкономить несколько ступенек), подбрасывает мне газету «Daily Telegraph». По пятницам шлепок звучит громче.

Ага, в связке еще есть и «Горизонт».

Утренняя спешка. Одним взглядом обегаю заголовки и работа, работа, работа.

Ребята из «2UE» напичкивают меня новостями без отрыва от руля.

В прямом эфире простые люди говорят своё «Фэ». Политики объясняют, что они узаконодатили, сотворили или натворили. Знаменитости травят свою баланду. Кстати о прямом эфире. То, что люди говорят, в эфир выходит с задержкой на семь секунд. «БИИП» и сленг забипан.

События, судьбы, факты. Слухи о фактах. Факты о слухах. Информационное поле. Обычный день.

Вечер. Моя жена не отрывается от: «Волчицабезпрошлогообреченаястатьтатьянойвмодномприговоре»

Я просматриваю газеты, и, конечно, умение читать между строк, которому нас обучала советская правдивая пресса, всегда со мной.

Что-то интересно. Что-то любопытно. Что-то: «Так ему и надо!» Что-то раздражает.

Что-то требует выхода к другим. Так появляются: «Басни, Побасенки и так, за жизнь.»

Но об одной басне я хочу рассказать особо. Она была написана (это очень важно!) несколько месяцев назад.

Прочтите, пожалуйста басню, а потом я расскажу вам две истории.

 

Моськи и Шакалы.

По улицам Слона водили.
Любительницы всё охаять,
Собачки дворовые, Шавка с Моськой,
Помчались на живую гору лаять.

Чтоб их не раздавить, громада-Слон
Сперва подвинулся немного,
Прижал от шума поплотнее уши
И продолжал идти своей дорогой.

Когда я про нападки Офиса и Прессы,
На тех, кого успех вознес наверх, читаю,
Не знаю, даже, я над кем смеяться,
Но басню эту часто вспоминаю.

* * *

Вот оппозиция в парламенте —
Совета умного не может дать,
Зато умеет всё и всех по поводу,
И просто так, без повода, ругать.

А вот Нью-Йоркский полицейский
Прославиться не упустил момента,
Оштрафовал, не глядя на охрану,
Машину собственного президента.

Вот папарацци ракурс выбирает
И подползает, как собачка Рэкс,
Чтобы заснять, как Бритни или Парис
Заделали себе Бразильский Вэкс.

Собака лает — ветер носит, подумаешь,
Вот новость нам ты сообщил какую…
Вы правы. Рассказать хотел вам
Историю совсем, совсем другую.

В один из редких вечеров,
Свободных, беззаботных,
По телевизору смотрел я
Передачу: «Мир Животных».

В далёкой африканской стае,
Жила молоденькая Львица.
Была она, так скажем сразу,
Слегка гулящая девица.

Наверно совершила страшный грех,
Законов львиных я не знаю,
Возможно от другого Лёвы родила,
Но выгнали её, одну, из стаи.

Кормить себя, детишек надо. Прыжок.
И антилопа вечным сном уснула.
Но вот беда, в рывке победном,
Случайно Львица лапу подвернула.

Узнав, что Львица ослабела, одна,
Подранена, ей некуда деваться,
Шакалов стая с воем подскочила,
Я не считал, но штук так двадцать.

Стратегию и тактику Шакалов
Всегда легко увидеть, распознать:
Не самому трудиться и добыть,
А слабину найти и отобрать.

Короткий страшный разговор.
На дерево забралась Львица.
Ну а Шакалы, здесь, при ней,
Её добычей начали делиться.

И вдруг: Сюрприз! Сюрприз! Сюрприз!
Очки для верности протёр я даже

     тряпкой,

Среди, куски делящей, той шакальей стаи,
Увидел, с долею своей, и Моську с Шавкой.

Так человек. В почете, в силе, в славе.
Но оступился. Тут же, в одночасье,
Его бросают все знакомые, друзья,
Услышав только: он в несчастье.

Те, кто, ещё вчера, в любви клялись
И утверждали, ох, как уважают,
То первыми, на основании знакомства,
Грехи припомнят сразу и ещё облают.

И в сторону глаза старательно отводят,
Как будто долгой дружбы не бывало,
Его оставив одного, на растерзание
Нахальных и безжалостных Шакалов.

Ату его! И Офис вместе с прессой,
Разоблаченьем публику приводят в раж,
Но офису нужны лишь его деньги,
А прессе — деньги, через рейтинг и тираж.

Никто не ищет саму Правду.
И в благородство даже не играют
Споткнулся — значит, ты уже неправ!
Упавшего не бьют, а добивают!

И такова у бизнеса натура,
Чем больше Слон и Львица —
Можно больше заработать,
А значит больше будет шума.

Конечно, сильному Герою
Бояться Мосек не пристало,
Но оступись, и тут же Моськи,
Зверея, превращаются в Шакалов.

А почему на Мосек и Шакалов
Управы нет и нет удержу?
Молчаньем, любопытсвом и злорадством
МЫ гарантируем свою поддержку!

А вы думали, что Моська для себя лает?
Нет!
Для нас!

 

Ну, а теперь истории, взятые из информационного поля:

 

История первая.

Тихий курортный городок Госфорд.

Клуб с красивым названием «Игуана».

Большая ящерица на фасаде.

Своими сваями клуб зашел в воду. За столиком вид на море и обратно. Закачаешься, но не укачаешься. Вечером оркестр и танцы.

В одну из пятниц за столом в клубе собралась компания. То ли отмечали чей-то день рождения, то ли зашли просто поесть и провести вечер — это неважно. Один мужичок из этой компании, очень занятой человек, задержался на работе и все его ждали. Ну вот и он!

Празднование продолжилось. Я не знаю, что было на столе, может быть сочный рампстейк, может быть нежная баранья котлетка с косточкой, которая заставляет, забыв о приличиях, схватить её в руки и жадно впиться зубами. А может жирный истекающий соком салмон или покрасневшие лобстеры. (Ох! Слюнки потекли!).

Но, я думаю, что на столе не было мяса игуаны. Потому, что Крокодил Данди сказал, что игуана имеет вкус, как… ну это… Ну, в общем не вкусное.

И вдруг… Всегда неприятности начинаются с: И вдруг…

К ним подходит официант и говорит: «Ваш стол стоит на танцплощадке, а сейчас время танцев, так что ищите себе другое место.» Ему отвечают: «Свободных мест нет».

Начинается слово за слово. Температура растет. Менеджер с официантами начинают вырывать тарелки с недоедеными стэйками. Страсти накаляются.

В ход пошли выражения. Скандал. Вечер испорчен. Одна разгневанная пара покидает ресторан и уезжает на своей машине.

 

Теперь история вторая.

Нами всеми любимый Бондай.

Mothers Day.

Компания молодых русско-англо-говорящих мамаш решила устроить маленький междусобойчик и зашла в ресторан, кстати тоже с красивым видом.

Они сели за столик и… У женщин всегда найдется столько общих тем…

Минут через сорок к ним подходит менеджер и говорит: «Вы засиделись, У нас нельзя так долго занимать столики.» И вдруг… Опять это: И вдруг! Начинает…

Очевидно это новое течение в борьбе с культурой, извините, за культуру обслуживания, начинает собирать тарелки с незаконченным обедом. Слово за слово. Кое-кто в истерике. Представьте себя на их месте. Кошмар. Снова: И вдруг… выясняется, что менеджер перепутал столики и это компания за соседним столом пересидела положенное время. С тысячей извинений, менеджер даже предложил шампанское. Но тарелки убраны. Настроение испорченно. Все покидают ресторан и уезжают на своих машинах.

 

Две похожие истории, но одна прошла незамеченной, а о другой три недели говорят по радио и на телевидении. Крупные заголовки на первой и подробные рассказы и расследованния на нескольких внутренних страницах.

Так какая? Вы думаете о наших девочках? Ошибаетесь.

Это для нас они самые дорогие дочки, внучки, жёны и самые преданные мамаши.

В общем самые, самые, самые. Для НАС!

Но для прессы это обычный случай. Очередная неразбериха и хамство в сфере обслуживания, которое становится всё хуже и хуже. И, судя по тому, с какой скоростью большие и маленькие компании делают урезание своему персоналу,

крылатая фраза: «Вас много, а Я одна», не за горами. Её уже можно прочитать у многих продавцов в глазах, но пока с тоской…, а наглость ещё впереди.

Прессе нужны СЛОН и ЛЬВИЦА.

И они их получили!!!!!

 

Помните парочку из Госфорда?

ОН — Министр в нашем штате, а ОНА — Депутат Федерального Парламента.

И обычный инцидент в ресторане превращается в трагикомедию или комитрагедию.

Совершенно случайно, как рояль в кустах, там оказывается пресс-секретарь депутата парламента из оппозиции, да ещё с правами почти нотариуса.

Тут же берутся свидетельские показания сотрудников клуба, и, торжественно скрепленные печатью, они превращаются в вещественные доказательства.

Оказывается, что ОНА в пылу спора, да ещё подогретая парочкой стаканов вина сказала, а может и не сказала ( обе стороны утверждают противоположное): А вы знаете кто Я такая? Да Я вас в порошок сотру и по ветру распылю (за точность слов не ручаюсь. Меня там не было). А ОН за нее заступился и добавил!

Делу дается ход, да ещё с размахом.

И начинаются дебаты и демагогия со всех сторон: Что и кому можно говорить на коммунальной кухне, а что в общественном месте.

Дело в «Игуане» набирает обороты и начинает пахнуть как… мясо игуаны.

Ну, Крокодил Данди все объяснил.

В дело вступает тяжелая артилерия.

Полиция начинает расследование.

Свидетельские показания с обеих сторон даются и забираются назад.

Взаимные извинения и обвинения.

Парламент Штата парализован. Опозиция нападает. Правительство защищается.

Штатом некому заниматься. Все нагнетают или проветривают запах Игуаны.

 

Премьер-Министр Австралии прерывает многомиллиардные переговоры с одним из важнейших торговых партнеров страны — Японией, чтобы сделать заявление.

Слава Богу, что погода была не лётная, а то бы прилетел в Госфорд.

 

Лучший друг Министра — Премьер Штата чувствуя, что и его кресло начало качаться, как на спине ползущей Игуаны, говорит: «Слушай, кореш, давай, на время, оставь все свои министеские порфели вот там, в уголке. Пока Полиция разберется кто, что, кому и как сказал, а кто, что, кому и как соврал.»

Сотрудники и друзья прячутся в кусты или увольняются.

 

Вы знаете сколько стоит минута на Радио? На Телевидении? Страница в Газете?

Догадываетесь? Очень дорого!

Сорок восемь часов в сутки на всех Радиостанциях, нерерывно по всем каналам Телевидения, пять страниц в каждом ежедневном выпуске любой Газеты.

И так каждый день.

Берутся интервью у сотрудников, знакомых и соседей. Потом у знакомых соседей сотрудников. Потом мнения. Потом сомнения. Коментарии к мнениям и сомнения к коментариям.

Десятки, а может быть сотни миллионов доларов.

Испачканые репутации. Сломанные судьбы. Даже угроза тюрьмы.

И все из-за недоеденного стэйка, цена которому, ну, доларов двадцать-тридцать в лучшем ресторане.

 

Сидней. Маквори стрит. Парламент Хаус НЮУ.

С вечера журналисты занимают место в пресс галерее.

Полиция наблюдает, чтобы камерамэны и папарацци не передрались за место с лучшим ракурсом.

Ожидаеттся ВАЖНОЕ выступление!

Канбера. Капитал Хилл. Парламент Австралии. Та же картина.

 

Какое же важнейшее выступление они ждут?

 

Наверно как бороться с спекулянтами из нефтяных монополий, которые на один цент увеличения себестоимости поднимают цену на десять! Нет?

 

Может быть о борьбе с реальной инфляцией, которую мы все хорошо чувствуем, когда троллей наполняем медленней, а кошелек опустошаем все быстрее и быстрее. Или почему Президент Резервного Банка Австралии чешет в затылке: Ка-ется, мы, того-этого заделали пару лишних подъёмчиков интереса и экономику не притормозили, а слишком резво и резко остановили! Не-ет?

 

Может быть о борьбе с природой, которую уничтожаем очень быстро, а температуру окружающей среды подымаем с такой скоростью, что куры скоро будут сносить варённые яйца! Не-е-ет?

 

Может быть о борьбе с преступностью, и, что сегодня в Сиднее, особенно на западе, выстрелы услышишь чаще,чем в Чикаго в 30-е или в Москве в 90-е.

Не-е-е-ет?

 

Может быть о том, что классы в школах переполнены, нуждаются в ремонте и кондиционерах. Или, что учителя не могут приструнить лентяя или хулиганистого шалуна или наоборот приголубить расстерянного и расплакавшегося ребенка без опасения получить волчий билет или оказаться в тюрьме.

Или, что наркотик в или возле школы купить легче, чем Приключения Гулливера!

Не-е-е-е-ет?

 

Может о массе проблем, от которых зависит Жизнь и Будущее нашей любимой Австралии.

Нет!

 

Тогда что же?

Министр и депутат, каждый в своём парламенте, будут говорить, какая часть стэйка была съедена.

 

И среди всего этого шума, среди тонно-километров газетных полос и сотен часов радио и теле эфира, я услышал только одно разумное выступление — представителя Учительской Федерации:

«За короткое время у нас сменилось пять Министров образования. Зачем нам шестой? Подумайте о ДЕТЯХ!»

 

Но кого это волнует! Who cares!

 

Я не зря упомянул Гуливера. Это от него пошло выражение: Дело не стоит выеденного яйца. И я добавлю: Даже Игуаны!

 

Вы мою басню читали?

 

Никто не ищет саму Правду.

И в благородство даже не играют

Споткнулся — значит, ты уже неправ!

Упавшего не бьют, а добивают!

 

Так я таки да был прав!

PS. Идёт расследование. Я не пытаюсь оправдывать или обвинять участников Госфордского происшествия за их слова и поступки.

Ведь речь не о них, а о шумихе, и кто и что на этом заработал!

Остальное — дело полиции.

 

PPS. Когда, через какое-то время найдутся другие Слон или Львица, вспомните, пожалуйста мою басню…


Орфография автора сохранена — редактор основной программы фестиваля